«Хотелось бы на вас посмотреть…»
Наша читательница Людмила Сергеевна Чикишева принесла в редакцию фронтовые письма своего отца, Сергея Константиновича Антонова, и воспоминания, связанные с ними.
Людмила Сергеевна родом из Костромы. В 1939 году ее отцу предложили работу на Украине, куда все вместе и перебрались. «Русской школы в поселке не было. Я пошла в украинскую. Жили очень хорошо, но помешала война».
Через четыре дня после начала войны семья эвакуировалась в родной город на Волге, а отец остался спасать завод. «Мы уже думали, что он погиб, когда пришло сообщение, что папа едет за нами с Урала, куда эвакуировался завод.
Однако не успели освоиться на новом месте, как папу по партийной мобилизации отправили на фронт. В чужом городе, без вещей, голод, холод! Мама устроилась мыть посуду в курсантскую столовую. Курсанты стреляли ворон и галок. А мы варили их и ели, как кур.
Помню, как потеряла хлебные карточки на всех и на весь месяц! Мама разбила мне лицо, а потом рыдала и пила сердечные капли. Помню, как «помогла» маме и вымыла маленькую сестренку, а она потом заболела воспалением легких».
Папе важно все
Волховский фронт. 11 августа 1942 года.
– В боях еще не участвовал. От передовой – 4-5 км. Привыкаю к свисту снарядов.
Валя болеет! Побереги ее. Бойся осложнений. В части барахла – ничего не жалей на питание! Я прошу тебя, не расстраивайся, береги свое здоровье. Что же делать? Возьми себя в руки – у нас дети! Неизвестно, когда кончится война. Конечно, я должен вернуться домой.
Папа очень о нас беспокоился. Все его письма пронизаны заботой.
6 июня 1942 года.
– Я слегка ранен в левую ногу. Дней через десять подлечусь – и опять в бой. Ранка маленькая, осколочек остался в ноге. Лежал за пнем, а мина разорвалась по ту сторону пня. Так что не расстраивайся. Как там Валя после воспаления легких. Поправляется ли?
24 октября 1942 г.
– Вспоминаю, как на старой нашей квартире в Костроме Люся с подружкой плясали под пианино, а я играл. Девчонки пели: «Ты говоришь, полмира тебе мало…». Ножичек я где-то потерял, Люсин подарок. Выпал из кармана, очень его жалко…
Хотелось бы на вас, Феня, посмотреть, но ничего – придет же конец Гитлеру. И как хорошо, Феня, было посидеть с тобой на Волге, на берегу…
26 декабря 1942 г.
– Сходи в горком ВКП(б) – я пишу и в горком, и в обком, помочь с дровами обязаны. А обо мне не беспокойся, Феня! Я ведь по горло сыт. Хорошо и тепло одет. Имею шубу, валенки, шинель, теплое белье. Так что нам Гитлер не страшен.
Жив и здоров. Живу в хибарке с тремя командирами. Ребята хорошие. Один с Ленинграда, другой с Москвы, третий – из Грузии.
Людмила – отцу:
– Милый папа! Береги себя, а я буду слушаться маму и хорошо учиться и смотреть за Валей.
Отец – Людмиле, 22 июля 1942 г.:
– Здравствуй, дорогая дочь моя Люся! Целую тебя, Валю и маму. Получил твое письмо, за что большое спасибо. Я рад, что ты учишься хорошо и перешла в четвертый класс. Учись и дальше еще лучше. Учись, пока есть силы у мамы. Я приеду – будешь дальше учиться. Твой папа Сережа.
Пусть помнит деда
Были письма и в стихах.
1 января 1943 г.
– Вдалеке я часто вспоминаю
Голубое платьице с каймой,
Я к тебе вернусь, моя родная,
В тихий вечер будущей весной.
Феня, это то платьице, что ты одевала в день нашей свадьбы, т.е. когда ты пришла со мной в первый раз к моим родителям.
Папа приехал домой в апреле 1945 года – по ранению. А через несколько дней и война кончилась.
Его письма мама почти все сберегла. А я отдала их своему внуку, чтобы помнил прадеда Сергея Антонова. Другой его прадед, отец моего мужа, Петр Николаевич Чикишев, погиб зимой 1942 года и похоронен подо Ржевом.
Людмила Чикишева, фото из домашнего архива (материал подготовила Т.Криницкая)