Настройщик – профессия не массовая и в основном – мужская. Одни учатся этому всю жизнь, другие считают, что ничего особенного и сложного в том, чтобы подтянуть ключиком струны, нет.
Cлушать хорошую музыку в исполнении талантливого музыканта – сплошное удовольствие. Но успех пианиста складывается из многих слагаемых, в числе которых немаловажную роль играет инструмент. От того, как он содержится, кто его настраивает, зависит и конечный результат.
Людмила Грачикова – единственная в городе женщина–настройщик, работает в музыкальной школе им.Балакирева.
– Как пришли в профессию?
– Еще в детстве, когда училась в музыкалке, попыталась подкрутить колок плоскогубцами. Не получилось, конечно. Ну а если серьезно – случайно. Считается, что настраивать инструмент – дело не женское. Поэтому, узнав про набор курса настройщиков в Ярославском музыкальном училище, решила рискнуть, из спортивного интереса.
Из 27 человек в группе было всего две девушки. После окончания Людмила стажировалась в Москве: в Гнесинке, работала в музыкальном училище им. Ипполитова-Иванова. Потом приехала в город. Поначалу учила ребят играть на домре, балалайке, гуслях, кугуклах (флейта Пана), так как в свое время окончила народное отделение музыкального училища. Параллельно работала настройщиком, но в итоге профессия фортепианного мастера все-таки пересилила.
– Можно ли быть настройщиком, не имея абсолютного музыкального слуха?
– Мне в начале учебы слух и мое музыкальное образование даже мешали. Для того чтобы стать классным профессионалом, абсолютный слух совсем не обязателен. Другое дело, что человек, который берет на себя право прикасаться к инструменту, должен быть музыкантом.
– В городе несколько человек занимаются настройкой инструментов. Насколько знаю, в основном – самоучки. Нужно ли специально этому учиться?
– Все умеют лечить, учить и строить. Однако детей мы отдаем в школы, свое здоровье доверяем врачам, то есть профессионалам.
Просто научиться – этого мало. Нужно постоянно совершенствоваться. Более десяти лет два раза в год езжу на профессиональные семинары в Москву. Вступила в ассоциацию фортепьянных мастеров России, которая, в свою очередь, входит в европейскую ассоциацию «Европиано», в составе которой 12 стран. Это дает возможность посещать семинары лучших специалистов ведущих фирм: «Ямаха», «Петроф», «Блютнер», «Стейнвей», «Циммерман»… А инструментов в городе с такими именами предостаточно. Представители фирм учат нас, как можно добиться максимального результата от инструмента именно их фирмы.
При этом всегда надо помнить, что рояль – живое существо. Нет одинаковых инструментов. У каждого свой характер, своя душа, к каждому нужен свой подход.
После одного из семинаров меня пригласили на стажировку в Чехию. Когда пришел вызов, даже не поверила. Учеба длилась целый месяц. Сначала прошла все этапы производства, ведь без знания конструкционных особенностей невозможно двигаться дальше. Это база. Меня, конечно, больше всего интересовала интонировка, то есть работа со звуком. Качественная интонировка позволяет исполнителю извлекать тот звук, который ему нужен.
– Есть ли возможность применять на практике полученные знания?
– В нашей школе прекрасный и большой парк инструментов: немецкие, отечественные. Многим уже по сорок лет. Хотя независимо от возраста все они нуждаются в постоянном уходе и внимании.
– Можно ли по звуку определить марку рояля?
– Несколько лет назад у меня был такой случай. Захожу в Дом ученых, там как раз готовился к выступлению джазист Сергей Манукян со своей группой. Со сцены, где репетировали музыканты, слышу – звучит «Стейнвей». Иду, сама собой разговариваю и вслух спрашиваю: «Интересно, откуда у нас взялся «Стейнвей». Оказалось, что это клавишник разыгрывается на синтезаторе, куда, как правило, введены звуки лучших инструментов. Музыкант подтвердил, что он запрограммировал «Стейнвей». Потом решил меня еще раз проверить – задал другой тембр и спросил: «Ну а сейчас какой?». Звучал «Ферстер», его ни с чем не спутаешь. Был удивлен, когда узнал, что я – настройщик, разговор о музыке пошел на другом языке.
– Так, может, не надо покупать дорогущие рояли. Поставил синтезатор, и вот тебе сразу несколько инструментов.
– Никогда ни один, даже самый дорогой, синтезатор не заменит живого инструмента, у которого есть свой характер и душа. Именно поэтому в разных руках он и звучит по-разному. Одно и то же произведение, исполненное на одном и том же инструменте, никогда не будет слушаться одинаково.
В концертном зале Дома ученых, школе им.Балакирева стоят рояли «Петроф», которыми по праву можно гордиться. Наличие таких инструментов дает возможность приглашать именитых пианистов, проводить конкурсы всероссийского масштаба.
Часто в антракте во время концертов или конкурсов на сцену выходит Людмила и тихонечко подстраивает, подтягивает, проверяет строй, ход педали. Ее работа незаметна, да и аплодисментов она не срывает, хотя проводит за роялем, фортепиано по многу часов ежедневно. Но именно ее труд – немаловажное слагаемое того моря эмоций, удовольствия, впечатлений, которые получают люди от слушания музыки.
Т.Никольская,
фото автора