Кутькина улыбка

Ни раньше, ни позже – за полчаса до Нового года у пса прихватило животик. И немудрено: весь-то день и вечер он истово «помогал» мне готовить. Доедал начинку к пирогам, подгрызал хрящики, выклянчивал приглянувшиеся кусочки, вылизывал миски и выхлюпывал кремы и соусы.
К вечеру пузо у собаки разнесло до состояния «щас спою». Кутек немножко полежал в задумчивости в прихожей, дал мне накрыть на стол и решительно принес поводок: пошли, мол. Пришлось одеваться-обуваться и ползти на улицу. А что делать? Согласитесь, не самый привлекательный вариант убирать кучу под бой курантов, ведь как встретишь Новый год, так и…
Спускаемся по Октябрьскому проспекту к стадиону «Авангард», а на кромке оврага (ну только мне так может повезти!) в позе эмбриона, головой и плечом свесившись вниз, крепко дрыхнет… ну когда тверезое, оно называется «мужик». Рановато, видимо, праздновать начал. Не сдюжил. И не ханыга какой: джинсы, штиблеты и куртка приличные, морда выбритая…
Мимо пройти? Но морозец, похоже, крепчает, мужик – ну точняк – замерзнет до смерти. А не то – ссыплется в овраг, покалечится. Я же помню, как несколько лет назад в кафе неподалеку подрались трое пьяных, двое одного столкнули с обрыва – он погиб. В общем, неохота грех на душу брать.
Пнула его по голени, мол, просыпайся! Еще раз – легонечко, а то ведь, прости Господи, в причинении телесных потом обвинят. С третьего пинка что-то забормотал – типа ему хорошо, все у него в порядке. Начал даже глазоньки приоткрывать – и у своей морды лица увидел веселую Кутькину улыбку (немецкая овчарка, пусть и в наморднике), стал как-то рывками трезветь. А у меня пес на поводке затанцевал, ему по своим делам надо, а этот … все не встает! Уговаривала, грозила даже милицию вызвать, обругала всеми словами, которые знала, – стал пошевеливаться и опять поехал вниз. Бросила ему край поводка, попыталась вытащить, а он уже полностью раскрытыми глазами как на Кутька глянул!.. И мордой в сугроб от ужаса зарылся. Ну что ты будешь делать – не мужик, а чисто чемодан без ручки: и не вытащить, и не бросить. Держись, говорю, за куст. Вот тут дело пошло. Только куда? Горемыка встал на четвереньки и выговорил: «Девушка, я вас люблю». Миленько.
Во дворах загрохотало, в небо брызнули огни фейерверков. Новый год наступил. Кутек, поняв, что уже можно, понесся во весь опор… делать.
Ну посмотрим, как этот год проведем.

Т.Криницкая

Моржиха поневоле

Почти все женщины стремятся соответствовать эталонам красоты. Те, кто совсем далек от параметров 90-60-90, мучительно борются с лишними сантиметрами и килограммами, наетыми непосильным трудом долгими зимними вечерами.
Однако в полночь 31 декабря, в тот самый момент, когда куранты оповещали всему миру о приходе нового года, вспоминаю свои сто с лишним кило с огромной благодарностью.
Годом раньше в канун праздника поспорила с приятелем на ящик коньяка, что следующий год встречу в лесу, куда приеду на лыжах, и окунусь в прорубь ровно в полночь. Сколько было выпито – не помню. Но, видно, не мало, раз подписалась на этакую авантюру. Об уговоре забыла тут же. Но мой друг Александр не из забывчивых оказался. Ровно через год 31 декабря за час до полуночи он появился на пороге моей квартиры со словами: «Выбирай: прорубь или выкуп». Мне потребовалось некоторое время, дабы понять, о чем, собственно, идет речь.
Несмотря на декабрь, снега почти не было. Это упростило дело: лыжи отменились автоматом. Но вот прорубь! Окунуться в нее для меня стало делом чести. На машине доехали до места, где предстояло мое погружение. Я успокаивала себя тем, что раз вода не замерзла, значит, ее температура выше ноля. К тому же, когда «Титаник» терпел крушение, в Атлантическом океане вода тоже была не шибко теплой. К проруби подошла на почтительное расстояние и стала морально настраиваться на прыжок, с ужасом в сердце ождая боя часов на Спасской башне. Под поздравления президента, голос которого доносился из автомагнитолы, вынула ноги из валенок. Когда куранты начали бить, мне показалось, что бьют они не оставшиеся секунды, а их тысячные. Про себя стала считать: один, два, три… десять… Друг твердой поступью командора подошел ко мне. Не знаю, для чего: то ли для страховки, то ли для того, чтобы я не передумала. Словом, с двенадцатым ударом я сделала шаг навстречу ледяной пучине, тут же поскользнулась и, чтобы удержать равновесие, стала искать опору, которой оказался мой сопроводитель, вес которого не превышал семидесяти килограммов. Под тяжестью моего тела он стал заваливаться назад, размахивая руками в воздухе и выписывая невиданную доселе траекторию, которая оборвалась аккурат в проруби.
В заключение скажу, что в результате этой вылазки я получила ангину, которую лечила две недели. А мой друг навсегда избавился от хронического насморка и приобщился к моржеванию.

Т.Никольская