Вот говорят, что я слишком болтливый. Так тут ведь разницу надо понимать. Я не болтливый, я – участливый. Вот, к примеру, идет третьего дня соседка – мимо меня, вся в пакетах, довольная. «Что тащишь, – говорю, – Петровна?» Она мне: «С обновочкой меня поздравь, обуви накупила на распродаже всякой-разной. Видал, поди, объявления «Впервые в городе!», «Только один день в Сарове!». Я и отвечаю: «Что-то много ты коробок собрала. Сама, часом, не собираешься магазин открывать?» Она говорит: «Так чтоб больше не ходить за обувью той». На том и расстались.
А вчера я посмотрел – так прямо цирк, да и только! Петровна чешет по двору босиком, а в руках кожаный верх от обновок. Я сразу смекнул, говорю: «Что, Петровна, потеряла хрустальные башмачки?» А Петровна на ходу машет этими ошметками, отстань, мол, не до тебя – да и шнырь в подъезд.
А на следующий день рассказывает: «Пошла я к куме в новый район, надела новые туфли – похвалиться, да и разносить. И тут как на грех дождь случился. Я, – говорит, – сама-то что? Не сахарная, чай, не растаю. А вот подметки мои враз истаяли. Как не бывало! Хорошо хоть недалеко ушла. А кабы в Цыгановку на рынок или к дочке в Арзамас? Вот и ходи по этим «единственным и неповторимым»!» А я ей рассказал в утешение – сюжет по телевизору видел, да автора забыл. Как там в цирке дамочки обувки да одежи накупили, а вышли на улицу, да и все разом голые оказались. «Вот, – говорю, – Петровна, скажи спасибо, что плащ или рубашку себе не взяла на той распродаже, а то бы голяком по двору под дождем побегала…» Она опять рукой машет: «– Ну тя к лешему, болтун!» Да не болтун я… Я чтобы ее повеселить. Ежу ж понятно, что эту обувь распродажную никто у нее взад не возьмет, поскольку распродажа-то выездная была. Тю-тю, уехали…

Саровский прохожий