Некоторые социологи говорят, что будущее принадлежит «людям закрытого типа», знающим только свою работу, семью и свой же досуг с маленькими или большими радостями. Словом, «i’ts my life». И утешение души в этом случае прилично искать не у ближнего своего, а у профессионала-психоаналитика. Все вроде бы складно, но отчего-то не верится, что у подобного социума сохранится способность развиваться.
Поэтому о людях – радостных, открытых, искренних и в лучшем значении слова интеллигентных – хочется кричать во всю отпущенную силу гортани, пока общество не погрязло в собственном мещанстве…
Вот и наше село. Как все села России,
Притулилось в низине – поближе к воде.
Есть, наверное, где-нибудь села красивей,
Но роднее и ближе не встретишь нигде.

Здесь я вырос… Здесь все мне до боли знакомо:
Предрассветная дымка, на гумнах – туман,
Прудик маленьким зеркальцем блещет у дома,
Белоствольных плакучих берез бахрома…

…К горизонту бегущее с просинью небо,
И щемящая боль у знакомых могил.
В ожерелье колосьев янтарного хлеба –
Память тем, кто для нас эту землю хранил.

С первого шага в дом Льва Дмитриевича Данилина попадаешь не просто в сказку доброты и уюта, а в мир сознательно бережного отношения к истории своей семьи и страны. И неудивительно – здесь живет поэт, музыкант, химик, плетельщик, историк, муж, отец и дед со своей любимой женой Валентиной Ивановной. Правда, все это ты узнаешь потом. Сначала – картины…
Эти картины не украшают гостиную и столовую и тем более не закрывают дыру на обоях (которую в этом доме сложно представить!). Они освещают дом. Как звезды. Да-да, картины Дмитрия Данилина – отца Льва Дмитриевича, несмотря на свою бесспорную русскость и пейзажность, чем-то похожи на картины французских импрессионистов и несут в себе удивительный свет. Проводя нас по комнатам дома, где в старинных рамках живут волшебные кусочки живого снега и сияющих берез, слушаешь вдохновенные рассказы сына, как Дмитрий Данилин жил в голодной Москве 20-х годов.
Деревенский парнишка, нигде не учившийся, приехал в столицу поступать в художественное училище 1905 года и поражал воображение художественных мэтров своими юношескими этюдами. Потом он в возрасте сорока лет закончит Академию художеств. О, отец был удивительным! Несмотря на травму руки (в 18-м году ему отрубили ее топором – уездный врач Варвара Беклемишева ее пришила, опередив подобный официальный случай в мировой медицине), отец очень любил баян, сам его смастерил и хорошо на нем играл. И передал свою любовь сыну, который теперь, с кажущейся легкостью порхая пальцами по кнопкам и наслаждаясь бархатистыми звуками, очень сокрушается, что производство баянов и гармоней в современной России – только в руках частных мастеров.
Отец был чистым, целомудренным человеком, всю жизнь беззаветно любившим свою семью, и от него Левушка и братья усвоили мудрый завет: «Ребята, идите к тем, кто талантливее и умнее вас…» Этот завет – родовой (а Данилинскому роду никак не меньше 300 лет). Кстати, по семейной легенде один из далеких Данилиных, как предок шолоховских Мелеховых, привез с войны жену-осетинку. Оттого-то у потомков Данилиных по-восточному яркая внешность, склонность к творчеству и… взрывной темперамент.
Как потомок большого и дружного рода, Лев Дмитриевич болеет душой за одиноких людей Сарова (которых у нас, к сожалению, много), в том числе и бывших сотрудников…
Л.Данилин:
– Вспоминаю слова Оскара Уайльда: «Когда о нас сплетничают – это плохо, но хуже – когда не сплетничают». Есть люди, о которых город забыл, будто их и не было…

Химик из Теплого Стана

Биография моего героя стоит большой книги, причем именно его собственного пера, настолько любовно и образно Лев Дмитриевич рассказывает о селе Теплый стан (ныне Сеченово), в котором он родился 25 мая 1938 года. А потом… Закончил химфак Нижегородского университета. В 1973 году защитил кандидатскую диссертацию. Четыре года руководил отделом. Теперь – ведущий научный сотрудник Института ядерных и радиационных исследований.
Проработав 50 лет в радиохимическом отделе, Лев Дмитриевич побывал во множестве стран: в Германии, Финляндии, Швеции, Голландии, Италии, Сардинии, Турции и многих других… И понял одно – нет страны на земле, где не стояла бы проблема уничтожения химических отходов. Если задуматься, три четверти элементов периодической системы – это яды.
И в нашей стране высокотоксичных ядов со звучными названиями зарин, табол, заман – накопилось великое множество. И рано или поздно вопрос об их утилизации встанет ребром. Потому-то был и остается Лев Дмитриевич сторонником проекта академика Трутнева об уничтожении отравляющих веществ при помощи термоядерных взрывов… Впрочем, тема эта не к месту прозаична, потому поверну к другой – земной и художественной одновременно…

Диковины краснотала

Плетением Лев Дмитриевич занимался еще в детстве – плел корзинки для ловли гольцов и карасиков. Да, корзина и грабли, оказывается, – эффективное оборудование для рыбалки! Мальчишки таскали домой ведерки мелкой рыбки, к удовольствию мам, готовивших рыбные пироги и сметанное жаркое в русской печке.
Вспомнил о своем плетельном детском занятии Лев Дмитриевич в возрасте 55 лет. И со свойственной себе серьезностью бросился осваивать художественное плетение по журналах и мастер-классам. Теперь нет друга семьи, у кого на серванте не красуется туесок или плетеная вазочка из краснотала. От Льва Дмитриевича…

Единственная

6 октября в семье Данилиных отмечалась торжественная дата – 50 лет совместной жизни Льва Дмитриевича с Валентиной Ивановной. Уют в квартире, вкусная еда на столе, бережное отношение к картинам свекра и книгам, роскошные цветы на балконе и вообще «дом» – заслуга Валентины Ивановны.
Подруга жизни и вечная муза у Льва Дмитриевича одна, несмотря на поэтическое восхищение многоликой женской красотой (его) и шутливую ревность по этому поводу (ее). Спорт (волейбол) и врожденный оптимизм помогают Валентине Ивановне всегда быть в форме! По признанию моего героя, поменяли жен почти все старые друзья и однокурсники (люди мудрого поколения, что уж говорить о молодежи!).
У Льва Дмитриевича – двое взрослых детей, две внучки-очаровашки и один взрослый внук. По счастью, жив брат Альберт (известный нижегородский художник и прозаик). И потому – любит Лев Дмитриевич семейные застолья и гостей, и разговор под рюмочку хорошего вина. Так мы с фотокором и сами не замечаем, как оказываемся за искусно сервированным столом, и хозяин дома поднимает тост за творчество, угощая нас чудесным итальянским вином из винограда сорта Темпранильо… И в разговоре уже вовсю звенят стихи!
Хоть любимый поэт хозяина – Рубцов, но Лев Дмитриевич без запинки читает наизусть Бодлера, Рильке и Гарсиа Лорку. И общаясь с ним, лишний раз чувствуешь, как же бездонен мир поэзии. Не обошел вниманием Лев Дмитриевич и моего учителя – Юрия Кузнецова, чем окончательно растопил мое сердце и заставил читать любимые стихи.
Впрочем, взяли за душу и строчки Льва Данилина, искренние и настоящие. Услышанные за столом, а потом уж и прочитанные глазами в книжке «Звезды падают» – поэтическом сборнике Льва Данилина.

И.Егорова-Крекнина

Отцу
Ты как ребенок радуешься утру,
Игре воды, восторгу бликов света,
Туманным далям, неба перламутру
И трелям соловьиного рассвета.

Перед тобою мир в молчанье строгом,
Он полон смысла, свежести дыханья.
Не знаю: может быть, он создан Богом…
Что из того? Он жизни трепетанье!